Виктор Пелевин
Ампир «В»
Паровоз мудро устроен, но он этого не сознает, и какая цель была бы устроить паровоз, если бы на нем не было машиниста?
Брама
Когда я пришел в себя, вокруг была большая комната, обставленная старинной мебелью. Обстановка была, пожалуй, даже антикварная – покрытый резными звездами зеркальный шкаф, причудливый секретер, два полотна с обнаженной натурой и маленькая картина с конным Наполеоном в боевом дыму. Одну стену занимала доходящая до потолка картотека из карельской березы, очень изысканного вида. На ее ящичках были таблички с разноцветными надписями и значками, а рядом стояла лестница-стремянка.
Я понял, что не лежу, как полагается пришедшему в сознание человеку, а стою. Я не падал, потому что мои руки и ноги были крепко привязаны к шведской стенке. Я догадался, что это шведская стенка, нащупав пальцами деревянную перекладину. Другие перекладины упирались мне в спину.
Напротив, на маленьком красном диване у стены, сидел человек в красном халате и черной маске. Маска напоминала своей формой не то нахлобученный до плеч цилиндр, не то картонный шлем пса-рыцаря из фильма «Ледовое побоище». В районе носа был острый выступ, на месте глаз – две овальных дыры, а в области рта – прямоугольный вырез, прикрытый черной тряпочкой. Примерно так выглядели средневековые доктора на гравюрах, изображавших чуму в Европе.
Я даже не испугался.
– Добрый день, – сказал человек в маске.
– Здравствуйте, – ответил я, с трудом разлепив губы.
– Как тебя зовут?
– Роман, – сказал я.
– Сколько тебе лет?
– Девятнадцать.
– Почему не в армии?
Я не стал отвечать на вопрос, решив, что это шутка.
– Я прошу прощения за некоторую театральность ситуации, – продолжал человек в маске. – Если у тебя болит голова, сейчас все пройдет. Я усыпил тебя специальным газом.
– Каким газом?
– Который применяют против террористов. Ничего страшного, все уже позади.
Предупреждаю – не кричать. Кричать смысла нет. Это не поможет. Результат будет один – у меня начнется мигрень, и беседа будет испорчена.У незнакомца был уверенный низкий голос. Закрывавшая рот тряпочка на его маске колыхалась, когда он говорил.
– Кто вы такой?
– Меня зовут Брама.
– А почему на вас маска?
– По многим причинам, – сказал Брама. – Но это в твою пользу. Если наши отношения не сложатся, я смогу отпустить тебя без опаски, потому что ты не будешь знать, как я выгляжу.
Я испытал большое облегчение, услышав, что меня собираются отпустить. Но эти слова могли быть уловкой.
– Что вы хотите? – спросил я.
– Я хочу, чтобы в одной очень важной части моего тела и одновременно моего духа проснулся к тебе живой интерес. Но это, видишь ли, может произойти только в том случае, если ты человек благородного аристократического рода…
«Маньяк, – подумал я. – Главное – не нервничать… Отвлекать его разговором…»
– Почему обязательно благородного аристократического рода?
– Качество красной жидкости в твоих венах играет большую роль. Шанс невелик.
– А что значит живой интерес? – спросил я. – Имеется в виду, пока я еще жив?
– Смешно, – сказал Брама. – Скорее всего, словами я здесь ничего не добьюсь. Нужна демонстрация.