Читать онлайн «Тайна личности Борна. Превосходство Борна. Ультиматум Борна»

Незнакомец в белом одеянии пробрался неторопливо сквозь расступившуюся перед ним толпу, миновал пирс парома «Стар» и скрылся в сгущающейся мгле Тим-Ша-Цуи. И тут же, мгновение спустя, вновь раздались зазывные вопли лавочников и лоточников.

Монах направился по Солсбери-роуд прямо на восток. У отеля «Пенинсула», значительно уступавшего отделкой своей близстоящим фешенебельным зданиям, он свернул на Натан-роуд и двинулся на север, к залитой светом Золотой Миле, как именовался этот проспект, оглашаемый пронзительными криками зазывал из расположенных напротив друг друга многочисленных ночных заведений. И туристы, и завсегдатаи сих мест невольно обращали внимание на статную фигуру священнослужителя, шедшего с независимым видом мимо толкавшихся у витрин зевак, выстроившихся рядами торговцев, трехэтажных дискоклубов и кафе под открытым небом, над стойками коих, уставленными горячими блюдами для традиционной трапезы — «дим сум», нависали огромные, неуклюжие рекламные щиты, восхвалявшие восточные сладости. Наклонив слегка голову и то и дело бросая по сторонам пытливый взор, шествовал он в этом сверкавшем яркими огнями карнавальном мире минут десять. Сопровождавший святого человека крепыш «чжунгожэнь» то следовал за ним сзади, то обгонял его быстрой, танцующей походкой, чтобы заглянуть в выразительные глаза монаха в ожидании, когда тот подаст ему условный знак — два коротких кивка.

Подойдя к убранному висюльками входу в шумное кабаре, монах наконец дважды кивнул чуть заметно своему спутнику и решительно шагнул внутрь. «Чжунгожэнь» же остался снаружи. Рука его покоилась под просторной накидкой, взгляд был устремлен на охваченную безумием центральную улицу города, где правили бал недоступные его пониманию нравы.

Словно все рассудка лишились! Настоящий вертеп! Но этому «туди» — местному жителю — было поручено защищать не щадя живота жизнь монаха, посему он не собирался покидать свой пост.

Между тем в увеселительном заведении прорезываемые рыскающими огнями цветомузыки клубы густого дыма наползали на сцену, где безумствовала рок-группа, исполнявшая немыслимо чудовищную смесь из музыкального репертуара панков и азиатских ритмов. Парни, в тесных, из черной блестящей ткани брюках и в темных кожаных куртках поверх расстегнутых до пояса светлых шелковых рубах, с выбритыми до линии виска головами и с застывшими на лицах гримасами, призванными демонстрировать приписываемую восточному характеру невозмутимость, неистово сотрясались под грохот своих инструментов. И только иногда, как бы подчеркивая контраст между Востоком и Западом, какофония внезапно смолкала, и теперь уже звучала лишь незатейливая китайская мелодия, наигрываемая одиноким инструментом, а фигуры на сцене застывали на время под бешено кружившимися лучами прожекторов.

Монах, переступив порог этого заведения, окинул взором переполненную людьми огромную залу. Кое-кто из пребывавших в разной степени опьянения почтительно поглядывал на него, другие, завидев его, тотчас отводили от него глаза, а иные, повскакав со стульев, поспешно расплачивались за выпивку гонконгскими долларами и устремлялись к выходу. Несомненно, «хэшан» произвел на гуляк впечатление, но не то, какого бы хотелось приблизившемуся к нему тучному, в смокинге человеку.