Александр Романовский
Монолиты готики
Место было старым.
Не банально старым, как чердаки и подвалы ветхих домов, а ДЕЙСТВИТЕЛЬНО старым. Настолько старым, что определение «древность» казалось чем-то свежим, модным и современным, сродни «гламуру» или «евгенике».
Здесь не было сыро или пыльно, отнюдь. Ни одной паутинки под угрюмыми сводами. Пыли и сырости просто неоткуда было взяться, а пауки выжили бы в том единственном случае, если бы навострились переваривать суровую каменную кладку. Стерильная чистота, произвести которую могли лишь многие и многие века, наслаивавшиеся один на другой в огромный канцерогенный пирог, беспощадный ко всему живому. Любое существо, попадавшие под эти своды, неизменно чувствовало себя ничтожной песчинкой, лежащей на бескрайнем пляже Вечности. Тогда как МЕСТО казалось огромным неподъемным валуном, которому глубоко плевать на штормящие волны столетий – легкие поглаживания для его серых боков.
Создавалось впечатление, что каменные своды не являлись делом чьих-либо рук – человеческих или чьих-нибудь еще. Будто они образовались сами по себе, со времен первых сдвигов на морщинистом лице старушки-Земли. Геологические слои, подобно ретивому архитектору, дальновидно созидали феномен, преследуя скрытые, неподвластные сиюминутному разуму цели.
Очевидно, эти самые своды наблюдали, как некая безымянная рыба, фигурирующая во всех учебниках биологии, выбросилась на берег и отрастила лапы; как динозавры неистово рвали друг друга на части, а затем начали свой долгий путь к тому, чтобы превратиться в нефть и сгореть в двигателе чьей-то колымаги.
Каменные, стерильно-чистые своды снисходительно присматривали за подрастающим человечеством, его первым костром и первым колесом эргономично круглой модели; лицезрели Великого Гхола, объединившего разрозненные Кланы; видели Крестовые Походы, крах первой и единственной Империи Вампиров, атомную бомбу, и, собственно, наступление XXI-го столетия.
Вампиры ревностно берегли свои секреты (главным из которых, собственно, был секрет весьма продолжительной жизни, но и он не считался такой уж тайной, какую нельзя променять на пару глотков горячей крови). И не спроста: в этом зале, именуемом Залом Заледеневшей Вечности, хранилась наиважнейшая реликвия Кланов. Сохранность оной составляло предмет неустанных забот. Многим, впрочем, такие предосторожности казались излишними.
Отчасти они были правы. Реликвия представляла для вампиров – и только для вампиров – столь немыслимое значение, что никому, кроме самих же вампиров, не могла бы понадобиться. Да и сами Кланы, сознавая идеологическую важность реликвии, основательно подзабыли, какую все-таки ценность – с практической стороны – представлял сей предмет. Артефакт чрезвычайно важен, и точка. Для наиболее старых, почтенных вампиров, вовсю практикующих ортодоксальное мировоззрение, этого более чем достаточно. Главное, чтобы реликвия оставалась на предписанном месте.