Пол А. Тот
Сети
Хочу поблагодарить всех служащих издательства «Блик Хаус Букс» и многих моих добрых друзей из писательского сообщества за ободрение и поддержку.
Вода
Глава 1
Из банки на кухонном столе золотая рыбка созерцала разжиревшего мужчину. Морис прищелкнул пальцами.
Морис жаждал выпрыгнуть из рыбьего садка собственного воображения, поцеловать Шейлу, но ее лунно-молочная кожа, волосы цвета пшеничного поля растворялись в полосах света. Интересно, сможет ли он вылезти, стать амфибией, вернуться к человечеству? Сумеет ли подстегнуть эволюцию, счистить чешую, снова расправить кости в человеческий скелет? Или перебороть эволюцию, сбросить кожу, уменьшиться клетка за клеткой?
Простреленная солнцем, усеянная родимыми пятнами света Шейла дула на дымившийся кофе.
– Нет, – сказала она. – Абсолютно исключено.
– Но я вовсе не сумасшедший ученый-экспериментатор, – сказал Морис. – Это просто портрет.
Он видит происходящие перемены. Ее полнолунная улыбка продержится год-другой, потом сменится хмуростью последней четверти. Углы губ почти незаметно тянутся вниз. Нынешнее промежуточное выражение как бы вмещает в себя все те годы, которые он потратил на то, чтоб уплыть от нее, и предупреждает, как мало у него времени, чтобы приплыть обратно.
– Перестань меня разглядывать.
Он напишет ее на балконе их калифорнийского дома, унаследованного от отца. В этом доме по-прежнему кажется, будто родители ненадолго отлучились, оставив на дверце холодильника приклеенную десятки лет назад записку: «НИКАКИХ ВЕЧЕРИНОК! С любовью,
– Морис! Где ты?
– Здесь.
– Здесь ты никогда не бываешь.
Сила тяготения бросила крючок с наживкой, катушка потащила Мориса на поверхность. Он хотел посодействовать своей поимке, но стал теперь старше, медлительнее, плавники ослабли. Если тяготение слишком дернет, то Морис сорвется с крючка. Если у него нет выбора, он унесет портрет Шейлы на дно морское.
Шейла сыпала в аквариум рыбий корм.
Морис живет под водой, почти ее не видит. Рассказывал сон, в котором не мог выпрыгнуть из воды, потому что он – рыба другого вида. А потом признался, что это не просто сон.
Уцепился за свои фантазии. Хочет портрет писать. Унесет его с собой вниз, а она будет стоять и смотреть, как он тонет.
– Нет, – сказала она. – Абсолютно исключено.
– Но я вовсе не сумасшедший ученый-экспериментатор. Это просто портрет.