Читать онлайн «Господство»

Бентли Литтл

ГОСПОДСТВО

ПРОЛОГ

Нью-Йорк, 1920

Это были девочки!

Они все были девочками. Все, черт возьми, до единой.

Он стоял наверху, в самом начале лестницы, и смотрел вниз, в тускло освещенный подвал. А там все кишело новорожденными. Жалобно пища, они шевелились в кровавой, грязной, протухшей воде. Прикованные к стене матери лежали, вяло свесив головы. Они были полумертвые, их голые тела были испачканы кровью и выделениями после родов, меж раскинутых ног все еще торчали тронутые гнилью пуповины.

Он перескакивал глазами с одного новорожденного на другого в надежде увидеть пенис, но не заметил ни одного, только маленькие безволосые расселинки.

Мать была права. Он не мужчина.

Он заплакал. Он не мог справиться с этим. Горячие слезы стыда хлынули из глаз, устремились вниз по щекам, и он испытал еще большее унижение. Он громко всхлипнул, и одна из женщин изумленно вскинула глаза. Он разглядел ее сквозь пелену слез. Сознает ли она, что происходит? Впрочем, какая разница — сознает, не сознает. Это его вовсе не заботило.

— Вы, вы во всем виноваты! — визгливо закричал он, обращаясь к ней и к остальным.

Одна из женщин застонала и несвязно что-то пробормотала.

Все еще плача, он вернулся в кухню, открыл дверцу шкафа под раковиной и распутал шланг.

Затем пустил воду на полную силу и потащил шланг по полу назад к двери подвала, где швырнул голову этой изрыгающей воду змеи вниз, на лестницу.

Он зальет подвал водой и утопит их всех.

Вода била мощной струей, лилась по ступенькам, устремляясь к лужам грязи там, внизу. Услышав журчание воды, три женщины предприняли слабые попытки поднять свои безвольно болтающиеся головы, видимо, в ожидании ежедневной экзекуции, но поскольку за этим ничего не последовало, их головы снова поникли, а шейные и ручные кандалы издали слабый звон.

Он смотрел, как медленно поднимается уровень воды в подвале, и слезы его тем временем как-то сами собой иссякли. Он вытер глаза. Два, а возможно, и три часа потребуется, чтобы вода в подвале поднялась выше их голов, и тогда они все захлебнутся. Он вернется потом, когда все будет кончено. Осушит подвал и уберет тела.

Он прошел на кухню, закрыл дверь, постоял в нерешительности некоторое время, прежде чем направиться дальше в темноту, в узкий коридор, в глубину дома. С улицы до него доносились шум проезжающих автомобилей и громкие крики играющих детей. Он задержался на несколько минут у окна, глядя на газон внизу, и только сейчас осознал, что стоит на том самом месте, где имела обыкновение стоять мать, когда подглядывала за соседями.

Сзади на него давила темнота, он отступил от окна, сосредоточился, медленно сделал глубокий вдох, затем выдох и снова почувствовал себя нормально. Затем он посмотрел на свои руки. Мать всегда говорила, что у него слишком большие ладони, непропорционально большие по сравнению с телом, и он всегда старался прятать их в карманы или за спиной. Теперь же почему-то они уже не казались ему такими громадными, и он подумал, не уменьшились ли они. Ему захотелось, чтобы сейчас здесь, рядом с ним, оказалась мать и чтобы он мог показать ей свои руки и спросить об этом.