Читать онлайн «Невинная девушка с мешком золота»

Михаил Успенский

Невинная девушка с мешком золота

Передайте вашей невесте, что она подлец!

Николай Гоголь

Конклав избрал нового папу, но – ужасное происшествие! – новоиспечённый папа тут же шмыгнул в камин, и римляне увидели, как он пролетел над Ватиканом, пользуясь крыльями, напоминающими самолётные!

Мишель де Гельдерод Стойте, братья, расскажу вам чудо,О каком не слыхано ни разу:Будто где-то в нашем Божьем мире,За шесть дней Всевышним сотворенномЕсть иной – невидим он, неслышим,Рядом он – а не дойти и за год,Близко он – а пулей не дострелишь. Населяют эту как бы землюКак бы люди, нам во всём подобны. Пьют, едят, работают, воюют,Пляшут, плачут, пашут и воруют,Меж собою делятся, как мы же —Есть там франки, швабы и мадьяры,Сербы и проклятые хорваты,Русские братушки и татары,Сарацины и моавитяне. Есть у них и Рим – да ведь без РимаНикакого мира не бывает. Только христианские народыТам не знают имени Христова. А султан, владыка всех неверных,Слыхом не слыхал про Магомета. Видно, оттого у них на небеНету звёзд – лишь солнышко с луноюПравда, солнце ходит по-иному. А луна ущерба там не знает. (Вот вам, турки, чёртов полумесяц!)И уж коли сыщется меж намиДоблестный юнак, что пожелаетСамолично диво то увидеть,Так трудна ему дорога ляжет:Путь держать всегда от солнца вправо,От луны же – влево непременно. Без проводника крутись, как можешь!А с меня за слово не взыщите,Ложью попрекнуть и не пытайтесь:Мне о том сам Боскович поведал,А уж он-то знает всё на свете!Мимица Обрадович из Вуковара

Глава 1

– Великая Тартария по всей своей совокупности разделяется на три части. В одной из них живут мунгалы, в другой – ниппонцы, в третьей – те племена, которые на их собственном языке называются ерусланцами, а на нашем – тартарами. Тартаров отделяет от ниппонцев река Данаида, а от мунгалов – Тигр и Евфрат. Самые храбрые из них мунгалы, так как они живут дальше всех других от Провинции с её культурной и просвещённой жизнью; кроме того, у них редко бывают купцы, особенно с теми вещами, которые влекут за собой изнеженность духа…

«Ну вот, – подумал молодой дворянин Лука Радищев.  – Снова-заново.

Дошли наконец до „Слова о полку Кесаревом, Кесаря Александровича“. Опять слушать эти позорные римские придумки – как нас Кесарь бил, а мы от него бегали. Хотя все знают, что всё было как раз наоборот. И нынче мы их бьём, и раньше били. И никакие мы не тартары и не мунгалы, не говоря уже об ниппонцах. Может, и народа такого нет – ниппонцы. Кто их видел? И рек таких нет, чтобы звались Тигр и Евфрат, а есть реки Потудань и Посюдань, и даже не реки, а одна река… Ох, напрасно меня батюшка в эту Церковно-Приходскую Академию отдал… Скорей бы уж Большая Перемена…»

Как видно, мысли Радищева попали как раз в ухо Тому, Кто Всегда Думает О Нас. Во всех многочисленных церквях стольного града Солнцедара ударили колокола, а флюгеры на их куполах разом повернулись в другую сторону.

– Большая Перемена! Большая Перемена! – тревожно загудели студенты. Лектор, отец Гордоний, побледнел, отшвырнул проклятую отныне и до следующей Большой Перемены книгу в дальний угол, достал из-под кафедры чёрную рясу, напялил её поверх светского кафтана, потом ещё раз нырнул под кафедру и обрёл там совсем другую книгу – не какие-нибудь там римские придумки, а «Повесть временного содержания» – исконную и подлинно ерусланскую летопись. Повесть носила такое название потому, что содержание её постоянно менялось по требованию очередного государя.