Джеральд Даррелл
Филе из палтуса
ПОСВЯЩАЮ ЭТУ КНИГУ МОЕМУ БРАТУ ЛАРРИ, КОТОРЫЙ ВСЕГДА ПООЩРЯЛ МЕНЯ И БОЛЬШЕ ВСЕХ РАДОВАЛСЯ МОИМ УСПЕХАМ.
«Этот ребенок ненормальный, набивает карманы улитками!»
«Этот ребенок ненормальный, держит скорпионов в спичечных коробках!»
«Этот парень ненормальный – работать в зоомагазине!»
«Этот парень ненормальный – задумал работать в зоопарке!»
«Этот тип ненормальный, бродит в джунглях, кишащих змеями!»
«Этот тип ненормальный – решил завести свой зоопарк!»
«Этот тип ненормальный – пригласите его к себе, и он поселит орла в вашем винном погребе!»
«Этот тип ненормальный».
РОЖДЕНИЕ НАЗВАНИЯ
Был один из тех знойных, ясных, безоблачных дней, какие изо всех стран мира только Греция умеет созидать. На оливах стрекотали цикады, и море представляло собой глубокое по тону, живое отражение синего неба. Мы только что не спеша управились с обильным ленчем под корявыми кривыми оливами, которые росли почти у самой воды на одном из прекраснейших пляжей Корфу. Женщины отправились купаться, оставив Ларри и меня наедине друг с другом. Мы лениво возлежали на песке, задумчиво передавая из рук в руки огромную бутыль в оплетке, с отдающим скипидаром греческим вином. Пили молча, предаваясь размышлениям. Ошибается тот, кто думает, что писатели при встрече сыплют остроумными шутками и игривыми замечаниями.
– Хорошее вино, – произнес наконец Ларри, неторопливо наливая себе стакан. – Где ты его брал?
– Купил у человечка, который держит лавку в одном из переулков возле площади Святого Спиридона. В самом деле хорошее вино, согласен?
– Отличное. – Ларри посмотрел вино на свет, оно отливало поблекшим старинным золотом. – В последней бутылке, которую я брал в городе, было нечто по виду и на вкус похожее на ослиную мочу. Наверно, это и впрямь была моча.
– Я буду проходить там завтра, – сказал я.
– Могу взять для тебя бутыль, если хочешь.– М-м-м, – отозвался Ларри, – возьми две. Утомленные глубокомысленной беседой, мы наполнили
стаканы и снова погрузились в молчание. Остатки нашей трапезы привлекли муравьев. Черных, крохотных, суетливых и длинноногих, крупных, рыжих, с торчащим наподобие зенитки жалом. По коре оливы, к которой я прислонился, ползали рои причудливых гусениц. Маленькие пушистые твари, смахивающие на уродливых грязноватых белых медведей.
– Над чем ты работаешь сейчас? – справился Ларри. Я удивленно посмотрел на него. У нас было неписаное
и невысказанное правило: во избежание раздоров и вульгарной брани никогда не обсуждать друг с другом то, что мы называли Нашим Творчеством.
– Как раз сейчас – ни над чем, но вообще-то кое-что задумал. По правде говоря, мне подсказала одну идею твоя книжка «Spirit of Place».
Ларри иронически фыркнул. В «Spirit of Place» вошли его письма друзьям, тщательно собранные и изданные нашим старым другом Аланом Томасом.