Эрика Джонг
Как спасти свою жизнь
Джону
Сердечно благодарю Элейн Гейгер и Стерлинга Лорда, которые оказали мне моральную и физическую поддержку, выходившую за рамки их прямых обязанностей; Грейс и Дэвида Гриффинов, Элис Бах, Джонатана Фаста, которые читали и перечитывали все наброски и варианты книги; Марджори Ларкин, которая печатала и давала свои рекомендации; Дженифер Джозефи, которая редактировала и делала свои замечания; Льюиса Антемейера, которому веселые стихи нравились больше грустных, а также всех-всех, кто написал мне, хотя я и не всем смогла ответить.
В чем слава? В том, чтобы именем своим
Столбцы газет заполнить поплотнее.
Что слава? Просто холм, а мы спешим
Добраться до вершины поскорее.
Мы пишем, поучаем, говорим,
Ломаем копья и ломаем шеи,
Чтоб после нашей смерти помнил свет
Фамилию и плохонький портрет!
Чтоб рассказать и горесть и напасть
Моей судьбы, не надо мне, к несчастью,
Ни на кого ссылаться: пять ведь раз
На паперти я верной быть клялась.
Самый гнусный обман — хитростью лишить
кого-то любви; это роковая утрата,
не восполнимая ни во времени, ни в пространстве.
Использовать другого в своих интересах,
ради чувства собственной безопасности —
это не любовь.
Любовь не может датьощущения безопасности, любовь — это такое
состояние, при котором не возникает
желания чувствовать себя в безопасности;
это состояние незащищенности
и уязвимости…
От мужа я ушла в День Благодарения…
От мужа я ушла в День Благодарения. Это случилось через девять лет после нашего знакомства; примерно столько же прошло со дня нашей свадьбы — времени достаточно, чтобы понять, что что-то сломалось, и все же это решение далось мне с трудом.
Конечно, День Благодарения был выбран не вполне удачно — а, может, наоборот? И до, и после свадьбы я жила в одном и том же квартале Манхаттана, в доме напротив Музея естественной истории, на той самой улице, которая служила стартовой площадкой для гигантских воздушных шаров, из года в год сопровождавших парад. Девочкой мне разрешали всю ночь напролет смотреть, как подъезжают грузовики с баллонами гелия и огромными сморщенными камерами и те вдруг прямо у тебя на глазах начинают раздуваться под сеткой, обвешанной мешками с песком.