Андрей Буровский
Еврейские погромы. Скорбь по двойным стандартам
Введение
Я никогда не пущусь в рассуждения с еретиком. Я просто подойду и распорю ему брюхо мечом.
«Погром» – мрачное, гадкое слово. От слова веет дымом горящих домов, страшным криком убиваемых детей, дремучим безумием толпы. Очень нехорошее слово.
Если верить великому борцу за свободу и демократию Григорию Померанцу, на Западе два русских слова пишутся латиницей, но без перевода: «погром» и «интеллигенция».
Так и пишут: «китайская интеллигенция в Индонезии» или «погром тутси в Центральной Африке».Всякий раз Григория Соломоновича умиляет вклад России в виде слова «интеллигенция», всякий раз ему неловко за русское слово «погром». Неудивительно, ведь «в огромных глубинах душевных лабиринтов русской души обязательно сидит погромщик. Большое ли он занимает место или маленькое – дело индивидуальное, но факт его существования остается фактом…
Как же не испытывать стыда за этого ужасного погромщика, раба и хулигана, сидящего внутри русской души? Впрочем, еврею Померанцу можно и не особенно стыдиться, потому что ведь внутри еврейских душ не сидит ничего даже отдаленно похожего. Речь только о русской душе, и к тому же именно для евреев эта сторона русских душ очень опасна.
Круто, но один вопрос все же требует уточнения: если считать, что погром – это преступление, направленное строго против евреев, как же быть с китайцами и африканцами? С теми из них, кто сделался жертвами погромов? Неужели китайцы в Индонезии или тутси в Африке – это евреи, которых убивали и грабили?
Я не в состоянии быть оппонентом настолько невежественному человеку, как Флейшман. Но случаев могу привести много.