Читать онлайн «Златая цепь времен»

Творчество Валентина Дмитриевича Иванова (1902 — 1975) отмечено счастливой писательской судьбой. Нет, его произведения не удостаивались высоких литературных премий, и имя его не часто упоминает критика. Но счастливая судьба писателя — это жизнь книг, созданных им и оставленных людям.

Валентина Дмитриевича уже нет, а его книги живут сами по себе своей большой независимой жизнью. Их постоянно переиздают, с каждым новым изданием увеличивая тиражи — двести, триста, семьсот тысяч! Время само определяет значимость художника, производит свой справедливый выбор.

Валентина Дмитриевича нет, а на его имя все идут и идут письма; в них благодарность, удивление, желание все знать о нем… Он не любил говорить о себе. Он искренне считал, что биография писателя — его книги. Пусть это так, в главном: «Душа творца в его твореньях», — и все же всегда хочется знать о создателе книг больше, чем могут это открыть сами произведения, знать, как начиналось все именно у него.

Приход В. Д. Иванова в литературу был не совсем обычным. Ни в юности, ни в более поздние годы он не помышлял о писательстве.

В своих исторических романах он никого не повторял, не следовал готовым образцам — шел нехожеными тропами. Он брал для изображения малоизученные, но решающие в жизни нашего народа вехи, к которым никто из писателей еще не прикасался, — VI век, IX, XI. Он не боялся отступиться от устоявшихся взглядов на то или иное явление. Отстаивал право писать по-своему. Для этого нужен был незаурядный дар художника-мыслителя, нужно было определенное мужество. Все это у него было.

Почему вдруг от современной прозы, где все для него складывалось благополучно, он обратился к жанру исторического романа? Конечно, произошло это не случайно. Внутренне он был готов к многосложному труду писателя-историка. Он превосходно знал всемирную историю, знал этнографию, археологию — круг интересов его был необъятен, он был человеком энциклопедических знаний. Но главное, он истово и осознанно любил свою землю, славную прародину Древнюю Русь и хотел сказать о ней слово Правды, защитить далекое прошлое от «поспешных суждений и забвенья». Он понимал: «…безродному трудно жить на свете» и что «не было времени, когда бы достоинство человека не опиралось на отцов и дедов».