Протоиерей Алексей Уминский
Великий пост. Объяснение смысла, значения, содержания
Предисловие
Если в ваших руках эта книга, возможно, вы силитесь понять, зачем пост верующим и, что еще интереснее, зачем наш пост нужен Богу. Оба эти вопроса важные. Лучше тысячу раз спросить себя и Бога о смысле и продолжать сомневаться, чем уверенно упражняться в непонятном. А духовная жизнь должна быть особенно осмысленной.
Религиозный пост – практика древнейшая, происходящая из глубин неписьменной истории. Первое смысловое наполнение поста – это жертва, то есть выражение осознанного желания ограничить себя в чем-либо приятном, не ожидая ничего материального взамен. Это форма благодарения Бога.
Нередко в древности пост являлся и формой прошения, сопровождавшей сугубую молитву. Люди накладывали на себя подвиг воздержания от пищи и других утешений в период острой надежды на Бога, например, когда к городским стенам приближался грозный неприятель.
Более важное смысловое наполнение поста – это раскаяние – сокрушение о своей неправде. И здесь уже более осмысленный подход: не просто желание пожертвовать или поиск защиты, но осознание своей неправоты перед Богом и людьми, желание загладить свои грехи.
Но все перечисленные составляющие еще не являются определяющими, они скорее ветхозаветные. Главное содержание новозаветного поста относится не к раскаянию, а к покаянию.
«Покаяние» – так переведено на русский язык греческое слово «метанойя», буквальное значение которого – изменение ума, обновление. То есть пост может быть не только жертвой или выражением раскаяния, он должен стать для человека дверью в новую одухотворенную жизнь с Богом. Но именно этого изменения часто с нами и не происходит. Почему?
Преподобный Исаак Сирин говорил: «Как здоровым глазам свойственно вожделение света, так посту, соблюдаемому с рассудительностью, свойственно вожделение молитвы». Но разве все мы постом чувствуем это вожделение? Да, появляется особый настрой, становится легче понуждать себя к молитве, к духовной сосредоточенности. Понуждать… Но понуждение – это не вожделение. Ведь когда мы кого-то любим, нам вовсе не приходится понуждать себя к встречам и разговорам с этим человеком. Через изменение ума, понуждение созревает в сильное желание быть вместе с Христом. А если этого не происходит, значит, нет покаяния?
И сокрушение в своей греховности может созреть в радость усыновления Богу. Об этом говорил митрополит Антоний Сурожский: «Мы все больше понимаем себя в свете Божием, то есть в свете Божиего суда; это означает две вещи: это означает, конечно, что мы с горечью открываем собственное уродство, но также и то, что мы можем радоваться, потому что Бог одарил нас Своим доверием. Он даровал нам новое знание нас самих такими, какие мы есть, какими Он всегда видел нас и какими порой не позволял нам увидеть себя, потому что мы не вынесли бы этого видения правды. И здесь снова суд оборачивается радостью».