Читать онлайн «Дневниковая проза: В 2-х томах. Том 1: Календарь природы; Натаска Ромки; Глаза земли»

Михаил Михайлович Пришвин

Глаза земли. Корабельная чаща

Глаза земли

От автора

(Вместо предисловия)

Из клочков моих признаний в дневнике в конце концов должна выйти книга «Дорога к другу» (дневник писателя).

Весь путь мой был из одиночества в люди.

Мелькает мысль, чтобы бросить все лишнее, машину, ружья, собак, фотографию и заниматься только тем, чтобы свести концы с концами, т.  е. написать книгу о себе со своими всеми дневниками.

О себе я говорю не для себя: я по себе других людей узнаю и природу, и если ставлю «я», то это не есть мое «я» бытовое, а «я» производственное, не менее рознящееся от моего индивидуального «я», чем если бы я сказал «мы».

Мое «я» в дневнике должно быть таким же, как и в художественном произведении, т.  е. глядеться в зеркало вечности, выступать всегда победителем текущего времени.

Что же касается нескромных выходок с интимной жизнью, то разобраться в том, что именно на свет и что в стол, можно только со стороны. И еще есть особая смелость художника не слушаться этого голоса со стороны. Примером возьму Ж-Ж. Руссо: если бы он слушался этого голоса, у нас бы не было «Исповеди».

Таких примеров могу дать бесчисленное множество.

Дорога к другу

1946 год

Вчера с утра зима рванулась было с морозом и ветром, нарушила было спокойное чередование одинаковых мягких дней. Но среди дня явилось богатое солнце, и все укротилось.

Вечером опять воздух после мороза и солнце были, как летом на ледниках.

Завтра отправляемся в Поречье, под Звенигородом— дом отдыха Академии наук.

В 9 часов выехали из Москвы и в 11 приехали, хорошо, как и не мечтали. Тихий, теплый и крупный снег падал весь день.

С утра на солнце деревья покрылись роскошным, инеем, и так продолжалось часа два, потом иней исчез, солнце закрылось, и день прошел тихо, задумчиво, с капелью среди дня и ароматными лунными сумерками под вечер.

Какой денек вчера просверкал! Как будто красавица пришла «ослепительной красоты». Мы притихли, умалились и, прищурив глаза, смотрели себе под ноги. Только в овраге в тени, деревьев осмелились поднять глаза на все белое в голубых тенях.

Ночь была звездная, и день пришел пасмурный, и слава богу, а то со сверкающим мартовским днем не справишься, и не ты, а он делается твоим хозяином.

Всю ночь бушевал ветер, и слышно было в доме, как вода капала. И утром не пришел, мороз: то солнце выглянет, то сомкнутся тучи и тряхнет крупой, как из мешка. И так быстро мчатся облака, и так зябко белым березкам, так они качаются!

Говорят о тишине: «Тише воды, ниже травы». Но что может быть тише падающего снега! Вчера весь день падал снег, и как будто это он с небес принес тишину.

Этот целомудренный снег в целомудренном мартовском свете младенческой пухлотой своей создавал такую обнимающую все живое и мертвое тишину. И всякий звук только усиливал ее: петух заорал, ворона звала, дятел барабанил, сойка пела всеми голосами, но тишина от всего этого росла.