Вдовец. Генерал. Карбонарий. Убийца с кинжалом в плаще,Таков был тот странный сценарийДля жизни моей, и вотще…Мне некую цель поручили,Мне некий плацдарм отвели,Ни разу меня не забыли,Любовно героя пасли…
Затихающий рокот беды
* * *
К.
От нас ничего не осталось?И даже кольцо потерялось,А впрочем, остались дети,Такие чужие на свете…Как грустно! И душесдирающе…А было легко и мечтающе…Зачем ты меня так изранила,И наших детей прикарманила?Зачем, отвечай мне, чертовка?Тупая ты, словно морковка,Ты сволочь, морковкина дочь. Ты – овощ, тебе не помочь!Детей ты лишила отца…Сидят в тебе два подлецаИ, злые, глядят через очиКак мрачные, злобные Сочи…
* * *
К.
Я Вас любил как самый добрый зритель,Я Вас мечтал, я Вас обожествлял. Вы стали мне убийца и мучитель,А я ведь заменял Вам целый зал. Я послан был, – Истории свидетель,А не подсобных совершатель нужд. Я был, сама, простите, добродетель,Одновременно: скромный тихий муж…Величие мое Вы не узнали!И Гений мой, он мимо Вас прошел,И во Вселенной, а не в кино-зале,Где ничего не стоит слабый пол. Среди планет – булыжников и магмы,Ста тысяч солнц пылающих всегдаВы повторили путь преступной мамыИ устремились с вызовом, куда?Туда, где нет Истории. Где пошло. Лишь плоская растительная жизнь,Ушли как окотившаяся кошкаУходит равнодушно… Так? Скажи?
* * *
К.
«Он мне никто, и я не с ним!»– Так женщина лгала. Летал по небу херувимС улыбкой в два угла. Вставала кислая заряШампанским смятена…Я думал: «В фас, придирки зря»,Но лживая спина,У этой женщины была. И я не верил ей. Когда же женщина ушлаЧрез пару сотен дней,То выяснилось, что живетПод крышею однойС ней рядом тот, с ней рядом тот,О ком лгала спиной…
* * *
Любит не тот, кто хвалит,А тот, кто в ночную тьмуГлаза бессонные пялитИ матом, как на Колыму,Отправленный, сопровождает…А между тем, светает…Любит не тот, кто хвалит:«Божественная!», «царица!»А тот, кто отсюда валит,Туда от тебя стремитсяЕще и убить грозится…Мы видели, знаем самиТакое под небесамиРазнузданных злоб разбойВидали мы между собой,Но я был всегда с тобой…Чего же ты натворила?Зачем же ты в Вечности такГрязнейших следов наследила!А дети? А я? Мы, как?Непоправим наш брак,Теперь он не брак, а мрак…А дети? А я? Мы, как?
Три крысы
Ну ты хоть плачешь иногда?Ведь твой, – Великий грех!Четверг ли это, иль средаВ ночи, часов до трех,К тебе бы приходить должныВ зловонии, в дымуТвои ужасные виныТерзать тебя саму, -Три крысы, чтоб тебя глодать. «Где наша, где семья?»Две, – дети твои, злая мать,А третья крыса, – я!Нет, ты не плачешь никогда,Поэтому в ночи,Четверг ли это, иль средаПридем мы, палачи!Да, мы тебя с ума сведем,Преступная ты мать!В обезумении своемЗаставив нас страдать,Ты не подумала о том,Что бед не избежать!
К.
Мой сын находится в пленуКак Яков Джугашвили. Он увезен тобой в страну,Где люди, цвета пылиЖивут на низких берегах,Зевают, спят, смеются…Где пальмы (ветошь на шестах)Согнутся. Разогнутся…Где наркоман с лицом змеиГлядит на диск заката. Преступны действия твои,Ты, Катька, виновата!Мой сын находится в плену,И дочь моя там бьется,Придется мне вступить в войну,Еще одну, еще одну,Не хочется, придется…Мой сын там маленький бредет:Собаки, грязь, бананы,А в дочери моей капотВцепились обезьяны. Зачем ты стала злая тварь?Случилось что с тобою?Мозг ЛСД сожгла ли гарь?Или мозги травоюДо дури так оглуплены,Что ты детей укралаИ быстро-быстро из страныМалюток ты умчала…
Книгогид использует cookie-файлы для того, чтобы сделать вашу работу с сайтом ещё более комфортной. Если Вы продолжаете пользоваться нашим сайтом, вы соглашаетесь на применение файлов cookie.