Annotation
Меч по-прежнему был готов к бою — Станко знал, что уж в схватке-то он сможет защитить себя. Но Илияш, конечно, на открытую схватку не решится. Десять монет у него; чего стоит однажды ночью взять да и сбежать?
Дело было вечером; Илияш неподвижно сидел напротив, поворачивая над огнем костра самодельный вертел с нанизанными на него ломтями мяса. Глядя на его невозмутимое сухощавое лицо, Станко помрачнел.
Он бредет за проводником без дороги и ориентира, о замке ему известно только, что тот где-то на востоке, но чего стоит это знание в непролазных княжеских лесах? На лугах, где полно капканов? На опушках, где рыщут стражники? Если Илияш сбежит, шансы Станко на встречу с отцом сильно поредеют.
Марина и Сергей Дяченко
ПРОЛОГ
1
2
3
4
5
Марина и Сергей Дяченко
БАСТАРД
Повесть
ПРОЛОГ
Темной холодной ночью двое стояли на крепостной стене, и длинным и страшным было их ожидание.
— Изготовились ли воины? — спросил тот, что носил на седой голове четырехзубый княжий венец. — Заряжены ли катапульты, и кипит ли смола?
Лучники замерли у бойниц, и готовы были катапульты, и смола пузырилась в черных чанах.
— Что ты там видишь? — спросил венценосный у стоящего рядом, ибо тот обладал силою видеть в темноте, и на сто верст вперед, и на десять локтей под землей.
— Вижу, — ответствовал тот, — вижу бесчисленные отряды, и сталь полыхает при свете факелов, и ведет их твой сын.
Венценосный расхохотался:
— Скорее земля расколется, как гнилой орех, нежели он доберется до наших стен!
А ветер выл, и от каждого факела тянулась черная лента дыма.
— Что ты видишь теперь? — снова спросил князь.
— Вижу, как дети мои, ловушки, сокрытые в земле, жадными пастями хватают воинов, пожирают их вместе с панцирями, и крик и стон поднимаются над лесом. Половина войска погибла, но твой сын уцелел.
— Скорее небо свернется в свиток, нежели он возьмет замок! — рассмеялся князь.
А ночь ревела, и неслись по небу обрывки туч, и далеко еще было до рассвета.
— Скажи мне, что ты видишь сейчас? — спросил венценосный, и ветер вздыбил его седые волосы.
— Вижу, — тихо сказал стоящий рядом, — как бьются с войском змеи и хищные птицы, как падают наши враги, но другие ступают по их трупам. Вижу море их факелов; вижу рты, разинутые в боевом кличе. Вот дети мои, алчные желтые марева, убивают их целыми отрядами, но твой сын уцелел, за ним следуют те, кто остался в живых!
Князь воздел кулаки к небу:
— Скорее леса прорастут корнями вверх, скорее реки взовьются на дыбы, скорее мать пожрет младенца, чем он получит венец!
И вот уже все, кто был на стене, увидели огни факелов и блеск стали.
— Что ты видишь теперь?! — яростно воскликнул князь, но собеседник не ответил — из середины лба его торчала стрела.
И тогда закричал князь, призывая к бою, и эхом отозвались его воины, а те, что пришли с огнями, двинулись на приступ.
Железные крюки впивались в камень, как хищные когти впиваются в плоть. Ручьями дымилась кровь, и потоками лилась горячая смола. И отступили от стен те, что пришли, и велики были их потери. Победно вскричал князь — но кинжал вонзился ему в спину, потому что сын его тайно проник в замок через подземную нору.