Дмитрий Юрьевич Федоров «Природа боится пустоты»

Читать онлайн «Природа боится пустоты»

Автор Дмитрий Юрьевич Федоров

Дмитрий Фёдоров

Природа боится пустоты

– Польза философии не доказана, а вред от неё возможен.

Министр народного просвещения Российской империи князь Платон Александрович Ширинский-Шихматов

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

День святого Мартина 1619 года. Идет Тридцатилетняя война. Рене Декарт – офицер герцога баварского – уже целых три месяца не пьёт вина. Впрочем, к военной службе Декарт тоже относится пренебрежительно: от жалованья принципиально отказывается, считает себя свободным от всяких обязанностей, сидит на зимней квартире и занимается математикой. Именно в это время, если верить дневникам, он открывает основы аналитической геометрии. Сознавая громадное значение изобретенного метода, Декарт тут же задумывает написать тракт под названием

Сокровище математики Полибия Космополита, в котором указываются истинные средства разрешать все трудности сей науки, и доказывается, что ум человеческий не может идти далее в разрешении ее задач. Оно назначено, дабы будить леность одних и посрамить дерзость других, обещающих новые чудеса во всех науках, а также дабы уменьшить утомление и труд запутавшихся в Гордиевых узлах математики и без пользы расходующих силы своего ума. Сочинение предлагается ученым всего мира и в особенности знаменитым братьям Розового Креста в Германии.

Дальше заглавия дело не пошло.

Впервые прямоугольную систему координат Декарт описал лишь восемнадцать лет спустя в своем труде «Геометрия» – третьем приложении к философскому трактату «Рассуждение о методе…».

Не так-то просто писать книги о науке!

ПРОЛОГ. В КИТАЕ ВСЕ ЖИТЕЛИ КИТАЙЦЫ И САМ ИМПЕРАТОР КИТАЕЦ

Эмпиризм по-китайски

Иезуиты рвались в Китай. Туда многие стремились, но XVII столетие давало Обществу Иисуса надежду, что именно его старания увенчаются успехом.

Веками жители Поднебесной по любому вопросу обращались к мудрости древних, но теперь китайцы будто бы начали понимать, что классические авторы не могут сообщить всего необходимого. Все чаще раздавались голоса, требовавшие искать ответы на насущные вопросы не в старых текстах, но посредством собственных суждений. Слабеющая династия Мин жестоко преследовала вольнодумцев, но голоса разума не утихали.

Когда в 1644 году власть захватили маньчжуры, и началась эпоха династии Цин, дух интеллектуальной свободы лишь усилился: сотни ученых отказались работать на завоевателей. Одним из таких смельчаков был Гу Яньу, считавший политические потрясения следствием того, что Китай погряз в порочной метафизике. Старой интеллектуальной традиции Гу Яньу противопоставил необходимость доказывать практическую применимость всякого знания. Подобно англичанину Фрэнсису Бэкону («Новый органон» Бэкона вышел в 1620 году), Гу Яньу попытался понять окружающий мир путем наблюдения за реальными вещами и за трудом других людей. Путешествуя по стране, он тщательно записывал всё, что узнавал об астрономии, метеорологии, ирригации, горному делу, соляной промышленности, кораблестроении, мореходстве, вопросах ведения боевых действий и государственному управлению. Китайские мастера умели очень многое, однако профессиональные интеллектуалы (государственные чиновники-управленцы) попросту игнорировали всю накопленную народом мудрость как несуществующую. Взгляды Гу Яньу приобрели популярность у многих, а особенно – у китайских врачей, которых ужасало их бессилие перед эпидемиями 1640-х годов. Опираясь на многочисленные истории болезней, они настаивали на проверке классических медицинских теорий реальными результатами, а не бесполезными цитатами из древних трактатов.