Елена Казанцева
Я киллер
Глава 1
Ночную тишину разорвал звонок.
Звонила мама, она рыдала в трубку, от ее рыданий было тошно на душе, но не понятно, что же там произошло. Соскочив с кровати, быстро оделась и вызвала такси. Меня уже ждали в больнице.
Мой мозг спросонья еще не успел обработать информацию, но душа уже плакала, предчувствуя беду. Как будто две тысячи кошек царапали ее своими когтями, а она рвалась, пытаясь вырваться, заливая все вокруг кровью. Случилось непоправимое. Это не исправить. Оно приближается ко мне и вот-вот накроет черным покрывалом невыносимой тоски и горя.
Возле подъезда меня ждет старенькая пошарпанная машинка с черными шашечками, ее водитель торопливо курит в ожидании пассажира.
Дождь, мелкий противный дождь, дорога мокрая, блестит асфальт, машина скользит по нему, почти не чувствуя тормоза. Капли дождя скользят по стеклу, как слезы. Вот и огни больницы. У приемного покоя прямо под моросящими каплями стоит моя мама и рыдает. Она похожа на птичку, которой сломали крылья. С ее мокрых белокурых прядок капает вода. Тонкими руками она комкает на груди куртку, стараясь прикрыться от надоедливого холодного дождя. Возле крыльца стоит милицейская машина. Рядом топчется молодой парень с портфелем и курит сигарету за сигаретой. Несколько окурков уже белеет у его ног. Воротник его серого плаща поднят, но это не спасает, по худой шее капли стекают за воротник, и он зябко подергивает плечами.
Завидев меня, мама бросилась ко мне с криком: Она умерла, умерла…
Пытаюсь ее успокоить, глажу по спине и плечам, но мама бьется в истерике и судорожных рыданиях.
Краем глаза замечаю парня с портфелем. Он перемещается ближе к нам, топчется, чувствуется, что он торопится и ему хочется быстрее разобраться с этим делом. У него холодный, уставший взгляд следователя. Он поправляет мокрые волосы и воротник плаща, пытаясь добавить себе солидности, но все равно по нему видно, что он очень молод: Ну что, на опознание кто пойдет?
Его голос с хрипотцой бьет по барабанным перепонкам.
Я еще не до конца поняла, хотя где-то там глубоко загорелась опасная красная лампочка предчувствия беды. Иду на автомате, придерживая правой рукой под локоть мать. Почти ничего не вижу перед собой. Где-то глубоко в мозгу все больше и больше разгорается красный цвет. Сигнал тревоги оповещает меня, что нужно бежать, но бежать уже некуда.