Маргарита Малинина
В ночь с четверга на пятницу
Пролог
«К Артему Артуровичу
Это всегда происходит в ночь с четверга на пятницу. Я говорил Вам, уважаемый, что в этом про́клятом замке происходит нечто ужасающее, мистическое, нереальное. Теперь я знаю,
Одиннадцать тридцать. Как темно за окном, я уже почти ничего не вижу, пишу практически на ощупь в слабом подрагивающем свете старенького фонарика и от страха и всеобъемлющего ужаса, сжирающего, словно червь, меня изнутри, спрятался за шкаф, точно пугливый блеющий ягненок, доведенный до отчаянья большим, сердитым, злобным волком…
Надвигается буря, вовсю хлещет ливень, капли так барабанят по стеклу, что, кажется, готовы разбить его на осколки. Мне страшно, слышите, дорогой Артем Артурович, мне невыносимо страшно умирать! Я не хочу умереть в свои неполные двадцать один! Я еще так молод!
Без десяти… Что это? Я слышу шаги. Они пришли. Их много, этих чудовищ, но главный, безусловно, Он. Не понимаю только, зачем они делают
Сейчас я молюсь лишь о том, чтобы это письмо дошло до вас, уважаемый, и с этой целью спрячу его в шкаф. Когда меня найдут, непременно станут перебирать вещи в этой смертоносной комнате и отыщут его.
Часы бьют двенадцать…
Прощайте навсегда.
Ваш друг Иван.
Глава 1
Резкий звонок заставил меня подпрыгнуть на кровати. Циферблат показывал 11:10. Какой наглец смеет звонить в этакую рань? И это летом-то, в разгар каникул! Сейчас проучу обидчика!
С этими мыслями я, восемнадцатилетняя студентка экономического факультета Екатерина Любимова, отчаянно стеная и охая, потянулась за безжалостно дребезжащим где-то в районе пола аппаратом, стараясь не сломать себе при этом все еще оставшиеся после вчерашнего празднества кости и пытаясь заранее придумать достойный отпор абоненту, однако мысли, по неведомой мне в тот момент причине, наотрез отказывались приходить в гудящую, подобно паровозу, голову; с этим я просто стянула с рычага трубку и, приложив ее к уху, банально отозвалась: