Читать онлайн «Францисканският заговор»

Ольга Владимировна Златогорская

Виноватых нет

Странные люди мальчишки

Третий раз в подряд в последнем слое ма-джонга оставались непарные фишки. Я уже начала злиться. Стараясь не выходить из себя, сбросила игру и начала заново.

— А кто будет телефончиком баловаться, сдаст тетрадь и получит соответствующую оценку! — тоном больной королевы произнесла «историчка».

Я чуть мобилку не выронила. Это она мне? Экран светится еле-еле, и от учительского стола его наверняка не видно.

Главное — не дёргаться. Я медленно подняла голову. Марина Николаевна смотрела в другую сторону — на предпоследнюю парту у стены. Я поставила игру на паузу и сунула телефон в рюкзак. Сейчас будет развлечение поинтереснее, чем игра в мобилке. «Историчку» не зря прозвали «Королева Марго».

Марина Николаевна холодно сообщила:

— Сельцов, я с тобой разговариваю.

Теперь уже никто не писал контрольную. Даже те, кто втихаря сдувал даты с учебника.

Сельцов убрал телефон в карман пиджака и встал. Мотнул головой, отбрасывая длинные волосы с лица. Если бы не эта дурацкая причёска, он мог бы казаться симпатичным. А так на болонку похож. Спутанные пряди постоянно болтаются почти до носа. Я даже не знаю, какого цвета у него глаза.

— Спасибо, что потрудился подняться, — насмешливо произнесла Марго.

Сельцов пожал плечами и отвернулся. Мне тоже не нравилась эта привычка учителей — каждый раз подчёркивать, что надо вставать, разговаривая со старшим. Не потому что я против вежливости, а просто надоело уже, с первого класса об этом твердят. И что здороваться с учителем надо столько раз, сколько его видишь. Над этим даже охрана смеётся: «Как в армии».

Зато гуманитарная гимназия, одна из лучших в городе. Форму, к счастью, пока не ввели, но в приспущенных штанах или с голым животом у нас не ходят. Ограничения в одежде мы сами принимали, на Совете старшеклассников. Я лично голосовала «за»… Кстати, про волосы там написано: «запрещаются экстремальные причёски». Жалко, что веник на голове у Сельцова под эту категорию не подходит.

Мария Николаевна продолжала сверлить Сельцова взглядом. Молча. Ребята зашептались — пока негромко. Кто-то сдавленно засмеялся. Марго порозовела — она всегда думает, что смеются над ней. Хотя чучелом выглядел как раз Сельцов — лохматый, сутулый, подчёркнуто безразличный.

Непонятно, чего ждет Марго. Играть в гляделки с Сельцовым бессмысленно, это знают все учителя. Когда его отчитывают, он просто стоит и смотрит в сторону. И так стоять он может сколько угодно.

— Сельцов, — сурово прогрохотала Марго.  — Ты почему не пишешь?

Он то ли пожал плечами, то ли его передёрнуло — вроде как «отстань, не до тебя».

Глобальные проблемы современности решает. Тут не до контрольной.

«Историчка» подошла к парте Сельцова, заглянула в открытую тетрадь.

— Содержательно…

— Я не знаю, что писать, — равнодушно отозвался Сельцов.

— Ты хоть бы попытался списать, что ли, — презрительно посоветовала Марго.

Сельцов вдруг вышел из спячки. Глянул на «историчку» в упор, подобрался, как для драки. Ухмыльнулся и негромко, но отчётливо ответил: