Читать онлайн «Интервью с К. Эрнстом «Сноб»»

Евгений Левкович

Интервью с Константином Эрнстом

«Не показывать на Первом канале Каспарова и Лимонова — это мое личное решение»

К. Эрнст

Это интервью, которое я брал у Эрнста в его кабинете со своим коллегой Пашей Гриншпуном, нужно было публиковать давно. Но то площадки не было, то руки не доходили. Печатать его в том журнале, для которого мы его брали, запретил сам Эрнст — отчасти по моей вине, поскольку я выслал ему несколько фривольную интерпретацию разговора. Но теперь это фактически дословная расшифровка записи, со всеми лингвистическими корявостями, включая просьбы Константина Львовича выключить диктофон в те моменты, когда он хотел сказать что‑то совсем «запретное». Ровно одно из его изречений «не для печати» я все же осмелюсь передать от себя — потому что считаю это своим долгом. Как говорится, «информация может иметь важное общественное значение». В случае чего, я готов ответить за нее в суде — в конце концов, у меня есть свидетели. Но суть даже не в этом. Я публикую это интервью прежде всего потому, что для меня оно является удивительным и прямым доказательством того, в эпоху какого охренительного застоя мы живем. Уверен, мало кто сможет догадаться, когда состоялся разговор — хотя в том, что напечатано ниже, я не изменил почти ни слова. Если я скажу о времени происходящего, многие из вас сильно удивятся. Но я не вижу смысла говорить об этом. Потому что не изменилось ровным счетом ничего.

У меня предложение такое, — начал Эрнст.  — Чтобы хорошее интервью получилось, мы поговорим сегодня, потом вы его, так сказать, посмотрите, пожуете, и я готов встретиться с вами второй раз.

Евгений Левкович: А если все получится за один?

По тому количеству интервью, которые я в своей жизни взял, я знаю, что так лучше получается.

Е. Л. : А что такое хорошее интервью?

Это когда видно не интервьюера, а его собеседника. Существует огромное количество интервью, где интервьюер пытается показать, что он сам круче, сам отвечает на свои же вопросы.

Это всегда выглядит глупо. Зачем тогда вообще с кем‑то разговаривать, если ты сам хочешь высказаться? Ну, напиши монолог.

Е. Л. : Вы наверняка знаете, что информационная политика Первого канала вызывает у многих людей массу нареканий и вопросов. Скажите честно, каков процент правды в новостях, которые вы показываете?

А вы полагаете, что там показывают неправду?

Е. Л. : Я как минимум полагаю, что ее показывают только с одной стороны.

Знаете, мы находимся в зоне настолько субъективных определений, что и я, и вы, оказываемся правы. Те претензии, о которых вы говорите, обычно исходят от людей, которые сами часто страшно далеки от объективизма. Я хорошо знаю Лешу Венедиктова, но если сказать, что «Эхо Москвы» все время сообщает правду — это тоже будет ложью.

Е. Л. : Мы с Венедиктовым, надеюсь, в свое время тоже об этом поговорим.

Конечно. Я к тому, что политика, и вообще текущий информационный процесс — вещи глобально субъективные. Даже сама новость уже является субъективным фактором: это то, что продюсеры основных мировых телевизионных каналов выбрали себе новостью. В большинстве американских новостных выпусков основными темами являются совсем другие события, нежели в европейских выпусках, или в российских. Это уже говорит о субъективизме.