Читать онлайн «Кипарис во дворе»

Кипарис во дворе

ОЛЕГ НЕГИН (22/04/2003)

Авторский замысел становится понятным, если ты добираешься до конца текста. Или, хотя бы, до его середины. Поэтому прочитать следует хотя бы половину. Мы растягиваем публикацию романа на три больших куска, поступая против своих правил (обычно я стараюсь вывешивать тексты небольшими порциями) только лишь для того, чтобы замысел Негина проступил во всем своем первозданном великолепии.

Это странный роман «из новых», постсорокинских текстов, манифестирующий не только внешнюю (формальную), но и внутреннюю свободу. Однако же, важно почувствовать за этой независимостью и манипуляциями, нешуточную авторскую боль, делающую «Кипарис во дворе» особенно ценным. Роман начинает работать там, где в авторском замысле возникают прорехи, когда текст, на какое-то пространство, теряет своё самодовольное лицо. Это это очень искренняя книга, читатель.

Хоть нижеследующий текст и является художественным, — в том смысле, в каком является художественным всякое творческое воплощение некоего замысла, — в основу его легли события сугубо фактические. Прототипы персонажей — люди реальные. Некоторые из них — кто в ходе упомянутых событий, кто в ходе не упомянутых — увы, покинули сей мир, иные здравствуют и поныне. Долгие лета им. С немногословного разрешения здравствующих и с молчаливого согласия почивших имена персонажей соответствуют в точности именам прототипов. Ознакомившись с первоначальным замыслом и не высказав никакого внятного мнения, будь-то одобрение или порицание, но дав обещание не предъявлять каких-либо претензий в случае осуществления замысла, чему имеется письменное подтверждение, заверенное должным образом, родственники почивших от какого бы то ни было общения с автором отказались. Посему, кое-какие данные о почивших, отсутствовавшие, но необходимые — личные, что ли, особенности — такого рода, о которых могут знать доподлинно исключительно лишь люди близкие, родные, — были, что называется, творчески домыслены автором, а то и просто-напросто придуманы — что, в общем-то, практически единственно и есть то самое художественное в нижеследующем тексте, о чём говорилось во первых строках. Остальное — чистой воды действительность.

Ты — дерево, твоё место в саду…

Б. Г.

Манджушри, Манджушри,

почему стоишь и не входишь?

из дзенского коана

Вхожу.

Коридор убитой сталинской квартиры. Налево — ванная, туалет, кухня. Прямо — комнатушка. Направо — комната. За спиной — входная дверь.

Тянет куревом, наг чампой, какой-то сыростью — не то пиздой, не то помойкой…

— Ом, — произношу почему‑то.

— Я-то дома, — доносится из комнаты хрипловато. — А вот ты где шляешься?

— Я? — Переспрашиваю Я, пошатнувшись. Опираюсь рукой о стену.

— Головка от **я, — говорит дракон обыкновенно, выходя из комнаты в коридор. В зубах — косяк. В глазах — насмешка. — Что, опять?

— Снова. — Я отталкиваюсь от стены и едва не падаю, подавшись.

— Пф! — не вынимая изо рта папиросы, дракон обдаёт Меня струёй вкусного дыма и проходит (сквозь Меня, как Мне кажется) в кухню.