Лиза Джексон
Стань моей единственной
ПРОЛОГ
— Я умираю, моя дорогая Рэнди, и ничего тут не поделаешь…
Рэнди Маккаферти ахнула. Она бросилась вниз по лестнице, новые сапоги скрипели и постукивали по старым деревянным ступенькам дома, в котором она выросла, старого домика на ранчо, расположенном на небольшой возвышенности, затерявшейся в глухомани штата Монтана. Мысли неслись с лихорадочной скоростью: ее отец умирает…
— О чем это ты говоришь? — спросила она. Ты же собирался жить вечно!
— Никто не может жить вечно. — Он печально посмотрел на дочь, поймав ее растерянный взгляд. — Я просто хочу, чтобы ты знала: я оставляю тебе большую часть имущества. Мальчики пусть забирают остальное. «Летящая М» должна быть твоей. И это случится… уже скоро.
— Даже не смей так говорить. — Она посмотрела через запыленное окно на раскинувшиеся перед домом земли, протянувшиеся на сотни миль под широким небом Монтаны. Возле амбаров прохаживались лошади и коровы, ветер шевелил высокую траву.
— Ты должна смотреть в лицо реальности.
Иди сюда, милая, я хочу на тебя посмотреть еще раз. — Он невесело рассмеялся и тут же закашлялся так сильно, что казалось — еще миг, и его грудь разорвется.
— Пап, я думаю, надо позвать Мэтта. Тебе непременно нужно в больницу.
— Никогда, черт возьми. — Он вскинул свою исхудавшую руку, словно отмахнувшись от надоедливой мухи. — Ни один чертов доктор не сможет ничего поделать теперь.
— Но…
— Помолчи, ладно? Хоть сейчас меня выслушай. — Удивительно ясные глаза взглянули на нее. В его руке каким-то образом оказался пожелтевший от времени конверт. — Здесь мое завещание. Торн, Мэтт и Слэйд вместе наследуют кое-что, и это будет забавно… как они поделят свое наследство. — Неожиданно он глухо рассмеялся.
— Возможно, они будут драться за свои доли, как три взбесившихся кугуара, до смерти… но тебе не следует волноваться. Тебе достается львиная доля. — Он улыбнулся своей маленькой выходке, явно довольный собой. — Тебе и… твоему ребенку.— Моему… что? Ты о чем? — На ее лице не дрогнул ни единый мускул.
— Моему внуку. Ты ведь забеременела, не так ли? — моментально став серьезным, спросил он.
Его глаза сощурились.
Жаркая волна страха прошла по спине девушки. Ни единой живой душе она не рассказывала еще о ребенке. Никто не мог это знать. Кроме, как теперь выяснилось, отца.
— Ты знаешь, конечно, я бы желал видеть тебя сначала замужем, а уже потом беременной… но что сделано, того не воротишь назад. А я не проживу так долго, чтобы увидеть малыша. Зато теперь вы с ним под надежной защитой. Ранчо позаботится о вас.
— Мне не нужно, чтобы обо мне кто-то заботился.
Улыбка исчезла с лица отца.
— Уверен, что помощь тебе понадобится, Рэнди, девочка. Кто-то непременно должен за тобой приглядывать…
— Я могу сама позаботиться о себе… и о ребенке. У меня есть хорошая работа в Сиэтле и хороший дом…
— Зато нет мужчины. По крайней мере такого, который бы стоил тебя. Ты дашь ребенку имя парня, который тебя обрюхатил?
— Господи, папа, как это старомодно…
— Каждый ребенок должен знать своего отца, назидательно проговорил старик. — Даже если парень — сукин сын, бросивший женщину.