Читать онлайн «Приоткрытая завеса»

 Конецъ моей жизни близокъ. Въ послѣднее время, я подвергался припадкамъ Angina pectoris и, по словамъ доктора, при обыкновенномъ теченіи болѣзни, я могу надѣяться, что не проживу долѣе нѣсколькихъ мѣсяцевъ. Поэтому, если я не нахожусь въ физическомъ отношеніи подъ такимъ же проклятіемъ, какъ въ нравственномъ, и мой физическій организмъ не представляетъ такого же необыкновеннаго явленія, какъ нравственная природа, то мнѣ не придется долго стонать подъ тяжелымъ бременемъ земнаго существованія. Если же случится противное и я проживу до глубокой старости, чего желаетъ и на что надѣется большинство людей, то, по крайней мѣрѣ, я узнаю, могутъ ли муки ожиданія сравниться съ страданіями предвидѣнія, ибо я чувствую, когда я умру, и вижу, что случится въ послѣднія мои минуты.

 Ровно черезъ мѣсяцъ, именно 20-го сентября 18. . года, въ 10 часовъ вечера, я буду сидѣть въ этомъ самомъ креслѣ, жаждая смерти, измученный постояннымъ предвидѣніемъ и всевѣденіемъ, безъ иллюзій и безъ надеждъ. Смотря на синеватый языкъ пламени въ каминѣ, я вдругъ почувствую въ груди страшную боль. Я только успѣю протянуть руку и позвонить, какъ начну задыхаться. Никто не отвѣтитъ на мой звонокъ. Я знаю почему. Мой слуга и экономка влюблены другъ въ друга и въ это самое время поссорятся. Экономка, за два часа передъ тѣмъ, въ порывѣ пламеннаго гнѣва, убѣжитъ изъ дома, въ надеждѣ, что Перри припишетъ ея исчезновеніе твердой рѣшимости броситься въ рѣку. Перри мало по малу начнетъ безпокоиться и побѣжитъ ее искать. А. маленькая помощница экономки будетъ спать на скамейкѣ. Она никогда не отвѣчаетъ на звонокъ; онъ ея не будитъ.

 Мракъ... мракъ... даже нѣтъ страданій... одинъ только мракъ. Я куда то иду по этому безконечному мраку. Мысли мои цѣпенѣютъ въ этомъ мракѣ, но я сознаю, что двигаюсь куда-то...

 Но прежде чѣмъ наступитъ эта минута, я хочу воспользоваться послѣдними часами моего спокойствія и силы, чтобы разсказать страшную исторію моей жизни. Я никогда не изливалъ еще своей души передъ какимъ либо живымъ существомъ; я не имѣлъ основанія вѣрить въ сочувствіе ко мнѣ ближнихъ. Но каждый изъ насъ можетъ разсчитывать, что послѣ смерти, къ нему выкажутъ нѣкоторое сожалѣніе, состраданіе и великодушіе. Только сознаніе, что человѣкъ живетъ, сдерживаетъ въ ближнихъ чувства снисхожденія и уваженія, какъ холодный восточный вѣтеръ сдерживаетъ дождь. Пока сердце бьется, терзайте его -- это единственный случай натѣшиться надъ нимъ; пока глазъ смотритъ на васъ съ смиренной мольбой, рѣжьте его холоднымъ, ледянымъ, равнодушнымъ взглядомъ; пока ухо, этотъ нѣжный проводникъ къ тайнику сердца, можетъ воспринять ваше доброе слово, оглушайте его саркастическимъ комплиментомъ, пошлой учтивостью или завистливымъ натянутымъ хладнокровіемъ; пока творческій умъ сознаетъ несправедливость и жаждетъ братской любви, спѣшите поразить его ложными сужденіями, легкомысленными клеветами, безсмысленными сравненіями. Но придетъ время, когда сердце замретъ, ubi saeva indignatio ulterius cor lacerare nequit, когда глазъ ослѣпнетъ, ухо оглохнетъ, умъ перестанетъ жаждать и работать -- тогда вы можете дать просторъ своему человѣколюбію, вспомнить и пожалѣть трудъ, борьбу, неудачу, воздать честь совершенному дѣлу, и милосердно найти оправданіе ошибкамъ.